ОСЕНЬ 2022 ГОДА СТАНЕТ ВАЖНЫМ РУБЕЖОМ В ПЕРЕЖИВАНИИ РОССИЯНАМИ САНКЦИОННОГО ДАВЛЕНИЯ

Если исходить из того, что современное российское общество представляет собой разновидность «общества потребления», то оно крайне болезненно воспримет снижение уровня и качества жизни, которые станут следствием санкционного давления.

Определяя значимые факторы и этапы такой реакции, можно выделить следующие из них:

Первое. «Ценовой шок» производителей работ, товаров и услуг на рынке как непосредственная реакция на начало военной спецоперации (СВО) и введение санкций.

По данным «Левада-центра» по состоянию на 10.03.22. 62% респондентов озабочены проблемой роста цен, что существенно выше озабоченности проблемами бедности и обнищания (38%) и роста безработицы (29%).

Ответом на него стали «эмоциональные всплески» в социальных сетях и СМИ, а также психологическая деструкция в массовом сознании (страхи, депрессия, рост агрессии). Выход из этой ситуации связан с действиями федерального правительства, местных органов власти, контрольных и правоохранительных органов по стабилизации ситуации на рынке в течение одного-двух месяцев (ориентировочно до конца апреля).

Второе. Обнаружение действительных последствий санкций (истощение товарных запасов, нарушение логистических цепочек, неспособность к быстрому импортозамещению), которое запустит и будет стимулировать реальные процессы адаптации повседневных жизненных практик, поиски прагматического выхода из сложившегося положения.

По состоянию на февраль 2022 года возросший по сравнению с 2016 годом страх войны с 36% до 53% пока не коррелирует с ростом озабоченности гражданами ее реальными последствиями для повседневной жизни (бедностью, безработицей).

В период нескольких месяцев (ориентировочно с мая по сентябрь) власти и предпринимательское сообщество получат возможность выработать и осуществить первый этап среднесрочных действий, усиливающих социальную мобилизацию и, в то же время, снижающих социальную напряженность.

К числу их можно отнести:

• меры по созданию новых рабочих мест, открывающие перед гражданами перспективы активной деятельности и роста заработков;
• усиление волонтерского и добровольческого движения и кардинального улучшения деятельности органов социальной помощи и защиты нуждающихся слоев населения, пенсионеров, многодетных семей и т.д. Создание и укрепление в обществе атмосферы социальной солидарности способно серьезно улучшить морально-психологический климат и стимулировать социальный иммунитет;
• активизация добровольной помощи граждан, городов и регионов действующей армии (подарки солдатам и офицерам, помощь военно-гражданским администрациям в осуществлении гуманитарных операций, выполнение заказов армии и транспортно-тыловых служб и проч.). Переосмысление старого лозунга «Все для фронта, все для победы!» способно внести в жизнь общества новые смыслы гражданско-патриотической направленности. Снижению остроты восприятия реальных экономических проблем в этот период будут способствовать летние месяцы, возможность вести дачно-деревенский образ жизни, каникулы в учебных заведениях и т.д.

Третье. Значимым временным рубежом адаптации общества может стать начало осени (конец августа — сентябрь 2022 года). Нерешенные ранее проблемы военного и экономического характера, а также сложности с адаптацией к новым условиям могут затронуть уровень семьи и ближайшего окружения.

Ощущение возможных угроз привычному укладу повседневной жизни и невозможности им противостоять может усилить протестные настроения и стимулировать протестные действия.

По состоянию на февраль-март оценки гражданами положения собственной семьи более устойчивы, чем оценки положения дел в стране в целом. К осени 2022 года настроения общественного мнения могут качественно измениться под воздействием двух основных факторов: социально-экономической политики властей и ходя специальной военной операции.

Представления российской молодежи (18-30 лет) заметно отличаются от представлений респондентов других возрастных групп (30-45 лет, а также 45-60 лет). Существуют отличия в настроениях московской молодежи и настроений общероссийской группы молодых респондентов.

Уровень поддержки начала СВО в молодежной среде несколько ниже, чем в старших возрастных группах.

По данным российского опроса ФОМ по состоянию на 5-6 марта позитивная оценка ее начала составляла соответственно 51%, 64% и 76%.

В Москве по состоянию на 11-14 марта по данным другого источника эта поддержка составила соответственно 31%, 40% и 61%.

Представляется, что такой уровень поддержки обусловлен как различным социальным опытом, так и различиями в доминирующих источниках получаемой информации у разных возрастных групп. По нашему мнению, эти различия не следует оценивать, как тревожные.

Несколько иная картина в оценке инициаторов обострения отношений с Украиной. Молодежь Москвы гораздо ниже оценивает деструктивную роль США, чем старшие возрастные группы: 26% по сравнению с 38% (30-45 лет) и 49% (45-60 лет). В то же время, молодежь, фактически, уравнивает роль в этом обострении НАТО (21%), России (20%) и Украины (18%). Эти оценки в среднем на 8-10% выше, чем в старших возрастных группах.

По нашему мнению, не менее серьезную проблему представляет мнение части россиян о фактически равной ответственности за обострение отношений и конфликт обеих (российской и украинской) сторон.

Оно может свидетельствовать как о низком уровне информированности, так и о недоверии источникам информации, а также об аполитичном нежелании «погружаться» в военную повестку дня.

В отношении к целям СВО, по данным опроса ФОМ по состоянию на 5–6 марта, существенных отличий в реакции молодых респондентов от оценок старших возрастных групп не просматривается. В них доминируют цели защиты безопасности страны, а также защиты населения ЛДНР.

В оценке последствий СВО для себя лично в оценках молодежи Москвы доминирует алармизм по сравнению со старшими возрастными группами: доля негативных последствий составляет 53% при 45% и 39 % в старших возрастных группа.

Отметим также, что уровень оценки вероятности негативных политических последствий для страны в целом в оценках молодых москвичей существенно не отличается от старших возрастных групп (соответственно 53%, 48% и 46%).

Это выражает, по нашему мнению, в целом негативную оценку эффективности сложившейся в стране системы осуществления власти, ее способности перестроиться в соответствии с новыми условиями, а тем более, ответить на стратегические политические вызовы.

Это указывает на необходимость серьезно переформатировать всю систему информационно-пропагандистской работы не только с молодежью, но и со всеми группами населения.

Акции специфически молодежного протеста можно оценить, как маловероятные.

Александр СТРИЗОЕ, профессор кафедры социологии и политологии Волгоградского государственного университета (ВолГУ), эксперт Волгоградского регионального отделения Российского общества политологов (РОП), доктор философских наук.

Источник: Аналитический центр Российского общества политологов (РОП).

Фото: Кирилл БРАГА.